Ночь наполнена тобой - Страница 20

— Расслабьтесь, — внезапно проговорил Рашид. — Или вам больше нравится водить машину, чем быть пассажиркой? Ведь вы, европейские женщины, предпочитаете все делать сами!

— Возможно, это происходит потому, что мы по опыту поняли, что на мужчин нельзя полагаться? — парировала Фелиция, вспомнив о дяде Джордже и о том, как он контролировал свою жену и племянницу, лишая их даже самых невинных удовольствий.

— Именно поэтому вы хотите выйти замуж за Фейсела? — спросил он. — Вы видите в нем плечо, на которое можно опереться? Странно, вы казались мне более независимой и самостоятельной. Что ж, в этом случае мне нужно изменить стратегию. Фейсел слаб, мисс Гордон. Та женщина, которая выйдет за него замуж, должна стать ему матерью, любовницей, а иногда даже тюремщицей. Вы уверены, что готовы исполнить все эти роли?

— Очень легко осуждать человека в его отсутствие, когда он не может защитить себя, — горячо возразила Фелиция, не желая признавать правдивости слов Рашида. Но в глубине души она не могла не согласиться с тем, что Фейсел любил притворяться маленьким беспомощным мальчиком.

— Вы преданы ему, — с неудовольствием признал Рашид, словно это огорчало его, и сменил тему, обратив внимание спутницы на посольство Великобритании.

Зачем он это делает? — задумалась Фелиция. Думает, что скоро ей понадобится посетить это здание, чтобы вернуться домой?

Уже не в первый раз она пожалела о своем опрометчивом поступке. Как можно было позволить уговорить себя поехать в Кувейт? Фейсел оплатил ей билет на самолет. Она потратила почти все собственные небольшие сбережения на новый гардероб. Жених уверял ее, что очень скоро прилетит в Кувейт, считая само собой разумеющимся, что она будет дожидаться его там, пока они не поженятся. Но если это произойдет не раньше, чем он достигнет двадцати пяти лет, то ей придется вернуться в Лондон. Это значит, что она вынуждена будет просить у него денег на обратный билет. Теперь Фелиция почему-то была уверена в том, что Рашид никогда не позволит племяннику приехать домой, пока она находится здесь.

После дня рождения Зары я напишу Фейселу письмо и все объясню, пообещала она себе и немного успокоилась.

Они миновали дворец эмира, около которого стояла стража. Над высокой квадратной башней развевался флаг.

— В этой стране даже беднейший из нас может встретиться с эмиром, чтобы рассказать о своих проблемах.

— Если он мужчина, — не удержавшись, добавила Фелиция.

— Как вы болезненно относитесь к этому вопросу, мисс Гордон. Может быть, обретя независимость, вы поняли, что она не так уж и нужна вам?

Фелиция отвернулась, избегая его пронизывающего взгляда. Она не считала себя феминисткой и поэтому откровенно спросила:

— Но ведь вы не можете отрицать, что женщины в вашей стране занимают подчиненное положение?

— И это вас возмущает? Вы будете удивлены, но наши женщины тоже имеют свои права. Они могут жаловаться эмиру и даже развестись, если докажут, что муж с ними жестоко обращается. Но тот факт, что они очень редко пользуются такой возможностью, говорит сам за себя.

— Или доказывает, что они забитые существа, лишенные даже самолюбия, — резко ответила Фелиция и, оглянувшись, обожглась о пронзительный взгляд сузившихся серых глаз.

Рашид, не снижая скорости, развернул машину, и Фелицию по инерции качнуло к нему. Его рука случайно коснулась ее груди, и она вдруг испытала чувство, которое никогда не посещало ее в объятиях Фейсела. Фелиция испугалась.

— Теперь мы находимся в деловой части города. Здесь расположены крупнейшие банки, — как ни в чем не бывало сообщил Рашид. — А теперь я припаркую машину, и мы немного пройдемся пешком. Вы не возражаете?

Они оставили «мерседес» на огромной подземной стоянке рядом с кварталом офисных зданий.

— Здесь расположена главная контора нашей фирмы, — рассказывал Рашид. — Этот дом был построен одним из первых.

— Но не последним, — проговорила Фелиция, вспомнив рассказы Фейсела о том, что их банк помогал финансировать строительство отеля и многих других зданий.

Рашид вышел из машины, открыл дверцу и галантно предложил ей руку. Фелиция не хотела принимать ее, но споткнулась, ослепленная ярким солнечным светом, и он тут же подхватил ее. Это легкое прикосновение взволновало Фелицию. Его серые глаза насмешливо взглянули на ее заалевшее лицо.

— Вы правы, — согласился он. — Заниматься строительством в нашей стране крайне выгодно. Прибыль от таких инвестиций составляет сорок процентов доходов. Впрочем, женщины, как правило, предпочитают тратить деньги вместо того, чтобы зарабатывать их.

— Я не из таких, — резко бросила Фелиция.

Широкая улица, на которую они вышли, была усажена тропическими деревьями. Повсюду на газонах горели яркие цветы. Там, где когда-то простиралась бесплодная пустыня, раздавался плеск фонтанов, раскидистые кроны простирали свою благодатную тень над головами пешеходов.

— Кувейтская Бонд-стрит, — с иронией сообщил Рашид. Фелиция промолчала, не отрывая глаз от великолепных драгоценностей в витрине ювелирного магазина. — Я не сомневаюсь, что вам было бы гораздо приятнее бродить здесь в компании Фейсела, чем со мной, — медленно проговорил он, намекая на то, что жених должен был бы купить ей украшения.

— Разумеется, но вовсе не потому, что вы имеете в виду, — сказала Фелиция, подходя ближе к витрине в надежде подобрать что-нибудь не слишком дорогое в подарок Заре.

Она уже заметила любовь девушки к драгоценностям и хотела побаловать ее новой безделушкой, но, увидев цены, подавила вздох. Здесь не было ничего, что она могла бы купить. Впрочем, все магазины на этой улице были очень дорогими.